ВС отменил приговор из-за отсутствия защитников при ознакомлении обвиняемого с материалами уголовного дела
29.01.2024
Суд заметил, что апелляция и кассация сослались на присутствие защитника, однако тот отказался участвовать в проведении процессуального действия в связи с отказом руководителя следственной группы в конфиденциальной беседе с обвиняемым, после чего покинул помещение следственного изолятора.
Один из защитников осужденного отметил, что защита в каждой инстанции обращала внимание судов на нарушение, но они не видели его, пока дело не оказалось в Верховном Суде. Вторая указала, что обвинение фактически не было предъявлено: в местах подписей за защитника и обвиняемого расписался следователь из состава следственной группы, зачеркнув слова «защитник» и «обвиняемый», написав «следователь». Третий защитник позитивно оценил решение Верховного Суда вернуть дело прокурору, поскольку на остальных стадиях следствия устранить допущенные нарушения невозможно.
Верховный Суд опубликовал Кассационное определение от 21 декабря 2023 г. по делу № 5-УД23-105-К2, которым отменил приговор и вернул дело прокурору в связи с выявлением ряда нарушений, допущенных органами следствия, в том числе при предъявлении лицу обвинения.
Отвод адвокатов в ходе процессуальных действий
Органами предварительного следствия Константин Ремизов обвинялся в совершении преступления по ч. 4 ст. 159 УК. В ходе предварительного расследования его защиту осуществляли адвокаты по соглашению: председатель МКА «Люди Дела» Борис Федосимов и адвокат АБ «Резник, Гагарин и Партнеры» Елизавета Сорокина. 13 ноября 2019 г. руководитель следственной группы, заместитель начальника СУ УВД по ЦАО ГУ МВД России по г. Москве вынес постановление об отводе этих защитников на основании того, что они, по его словам, уклонялись от явки в следственный изолятор для проведения процессуальных действий в отношении Константина Ремизова, в том числе для предъявления ему обвинения.
При этом 14 ноября 2019 г. следователь пригласил адвоката по назначению С. для предъявления обвинения и проведения иных необходимых процессуальных действий. Однако после прибытия в следственный изолятор адвокат С. заявил самоотвод, мотивируя его тем, что у Константина Ремизова заключены соглашения с адвокатами Борисом Федосимовым и Елизаветой Сорокиной. Сам Константин Ремизов отказался от услуг назначенного ему защитника и настаивал на проведении в отношении него процессуальных действий с участием его адвокатов. Несмотря на это, руководитель следственной группы провел процессуальные и следственные действия с обвиняемым в отсутствие защитников, включая предъявление обвинения, допрос в качестве обвиняемого, при этом указав, что мужчина отказался от дачи показаний; ознакомление с допросами экспертов и уведомление об окончании следственных действий, а после приступил к ознакомлению с материалами уголовного дела.
5 декабря 2019 г. Таганский районный суд г. Москвы признал незаконным постановление руководителя следственной группы об отводе адвокатов Константина Ремизова. 16 декабря 2019 г. заместитель начальника УВД по ЦАО ГУ МВД РФ по г. Москве – начальник Следственного управления отменил постановление об отводе адвокатов. После этого Борис Федосимов и Елизавета Сорокина были допущены к ознакомлению с материалами дела, в ходе которого заявляли ходатайства о проведении повторных процессуальных действий с Константином Ремизовым, но уже с их участием. Однако эти ходатайства были оставлены без удовлетворения.
Приговором Тверского районного суда г. Москвы от 15 декабря 2021 г. Константин Ремизов был осужден за совершение мошенничества группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере. Ему было назначено восемь лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима со штрафом в размере 800 тыс. руб.
Впоследствии апелляция изменила приговор, исключив указание на злоупотребление доверием, а также признав смягчающим обстоятельством длительное содержание под стражей. В связи с этим наказание Константину Ремизову было смягчено до 7 лет 10 месяцев лишения свободы в исправительной колонии общего режима, со штрафом в размере 800 тыс. руб. В остальной части приговор оставлен без изменения. При этом апелляция сослалась на присутствие адвоката МКА «Люди Дела» Александра Лешкова при проведении процессуальных действий. Кассация оставила решения апелляции без изменения.
Уполномоченный по правам человека подала ходатайство в Верховный Суд
Защитники осужденного обратились к Уполномоченному по правам человека в РФ Татьяне Москальковой, которая подала ходатайство в Верховный Суд с просьбой проверить законность судебных решений по данному делу. В частности, в ходатайстве она указала на нарушение права Константина Ремизова на защиту в ходе предварительного расследования, выразившееся в том, что при предъявлении обвинения и выполнении требований ст. 215 УПК процессуальные действия проведены в отсутствие адвоката, суд первой инстанции не дал надлежащую оценку этому нарушению, а апелляция и кассация кратковременное присутствие адвоката Александра Лешкова при проведении в отношении Константина Ремизова процессуальных действий расценили как участие адвоката.
В судебном заседании представитель Уполномоченного по правам человека в РФ Татьяны Москальковой также заявила ходатайство о вынесении частных определений в отношении судей нижестоящих судов, принимавших участие в производстве по данному уголовному делу.
Проверив материалы дела и обсудив доводы ходатайства, Судебная коллегия по уголовным делам ВС пояснила, что замена адвоката, участвующего по соглашению, адвокатом по назначению предусмотрена только как исключение из общего правила. Согласно ч. 3 ст. 50 УПК в случае неявки приглашенного защитника в течение пяти суток со дня заявления ходатайства о приглашении защитника дознаватель следователь или суд вправе предложить обвиняемому пригласить другого защитника, а в случае его отказа принять меры по назначению защитника. Из материалов дела следует, указал Верховный Суд, что указанные требования уголовно-процессуального закона при предъявлении Константину Ремизову обвинения были нарушены.
ВС отметил, что суд первой инстанции, рассматривая уголовное дело в отношении Константина Ремизова по существу, не дал надлежащую оценку изложенным выше обстоятельствам и оставил их без внимания. Рассматривая указанные доводы о нарушении в ходе предварительного расследования права обвиняемого на защиту, апелляция и кассация сослались на присутствие адвоката Александра Лешкова при проведении процессуальных действий. Между тем, добавил Верховный Суд, при предъявлении обвинения Александр Лешков не присутствовал, он пришел к окончанию данного процессуального действия и отказался участвовать в проведении этого и других процессуальных действий в связи с отказом руководителя следственной группы в конфиденциальной беседе с обвиняемым, после чего покинул помещение следственного изолятора вместе с адвокатом по назначению, а с Константином Ремизовым было продолжено проведение процессуальных действий в отсутствие защитника.
В материалах дела находятся протоколы проведения процессуальных действий, в которых отсутствуют подписи защитников, а также видеозапись проведенных с участием Константина Ремизова процессуальных действий. Таким образом, при предъявлении мужчине обвинения, в том числе при допросе в качестве обвиняемого, не было обеспечено участие защитников. При этом нахождение в помещении следственного изолятора при предъявлении обвинения заявившего самоотвод защитника по назначению, от которого отказался обвиняемый, не может рассматриваться как присутствие защитника при предъявлении обвинения в смысле требований ст. 172 УПК.
Верховный Суд напомнил, что по смыслу подп. 3 и 4 ч. 1 ст. 220 УПК в обвинительном заключении излагается существо обвинения, указываются место, время и способ совершения преступления, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для дела, после чего формулируется обвинение со ссылкой на пункт, часть и статью УК, предусматривающие ответственность за деяние, вмененное обвиняемому. При этом перечисленные выше обстоятельства совершения преступления и формулировка предъявленного обвинения должны соответствовать содержанию постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого. С учетом того что по данному уголовному делу окончательное обвинение не было предъявлено в порядке, предусмотренном ст. 172 УПК, обвинительное заключение следует признать составленным с нарушением требований УПК.
В заключение Верховный Суд добавил, что с учетом отмены всех судебных решений и возвращения дела прокурору не подлежат проверке в ходе данного судопроизводства доводы ходатайства, а также доводы заинтересованного лица Р. Судебная коллегия, проверив материалы уголовного дела, не находит оснований для вынесения частных определений в отношении судей нижестоящих судов, принимавших участие в производстве по данному уголовному делу, как об этом просит представитель Уполномоченного по правам человека в РФ.
Судебная коллегия отменила судебные решения нижестоящих инстанций, вернув дело прокурору. В отношении Константина Ремизова ВС избрал меру пресечения в виде заключения под стражу сроком на два месяца.
Комментарии защитников
В комментарии «АГ» Борис Федосимов отметил, что защита в каждой инстанции обращала внимание судов на данное нарушение, но они не видели нарушений, указывая, что обвинение было предъявлено с применением технических средств – видеокамеры, а значит, существенных нарушений прав Константина Ремизова не имеется. «Разорвать “порочный круг” смог только Верховный Суд, не дав практике проведения следственных действий без адвоката стать новым “трендом” следствия», – отметил адвокат.
К сожалению, указал Борис Федосимов, Верховный Суд не стал рассматривать остальные доводы стороны защиты о том, что сумма ущерба является не учтенным экспертами налогом на добавленную стоимость (НДС) и что потерпевшим никакого ущерба причинено не было, ввиду отмены нижестоящих судебных решений и возвращения дела прокурору. Оценку данным доводам предстоит дать суду при новом рассмотрении уголовного дела.
Александр Лешков позитивно оценил решение Верховного Суда вернуть дело прокурору, поскольку такие нарушения невозможно устранить на иных стадиях следствия. В то же время ВС избрал Константину Ремизову меру пресечения в виде содержания под стражей. «В обоснование избрания меры пресечения Верховный Суд указал, что Константин Ремизов обвиняется в тяжком преступлении, но не в полной мере учел, что он находится под стражей с 2017 г. и успел отбыть под арестом практически весь назначенный срок», – рассказал Александр Лешков.
Елизавета Сорокина рассказала, что обвинение Константину Ремизову фактически не было предьявлено: в местах подписей за защитника и обвиняемого Ремизова расписался следователь из состава следственной группы, зачеркнув слова «защитник» и «обвиняемый», написав «следователь». «Каждый раз в многочисленных жалобах защита обращала внимание судов, что из фактического прочтения документа следует, что следователь Ю. Радеева “предъявила обвинение” следователю С. Фёдорову, который не только расписался за защитника и обвиняемого, но и указал свою должность и поставил расшифровку подписи», – пояснила она.
Мнение АП г. Москвы
В комментарии пресс-службе АП г. Москвы советник ФПА, член Совета АП г. Москвы адвокат Евгений Рубинштейн отметил, что рассматриваемый судебный акт в концентрированном виде раскрывает важные проблемы правоприменения, подтверждает правильность подходов адвокатского сообщества по вопросам участия защитников по назначению и алгоритмов их поведения в случае наличия в деле защитников по соглашению, а также показывает отношение судейского сообщества к нарушению права на защиту и эффективность участия Уполномоченного по правам человека в РФ в защите нарушенных прав в уголовном судопроизводстве.
«Использование правовой позиции ВС послужит дополнительным доводом о невозможности разрешения дела по существу при наличии подобного нарушения. Другой вывод, который напрашивается из сказанного: адвокатам следует помнить о возможности привлечения омбудсмена к защите в кассационной инстанции и активно использовать имеющиеся у него полномочия в этой части. Вреда от таких попыток не будет, а польза, как показывает анализируемый случай, возможна, если омбудсмен посчитает возможным откликнуться. Правда, такое бывает далеко не всегда», – добавил он.
«Верховный Суд сформулировал важную правовую позицию о нарушении права на защиту, выразившемся в отсутствии защитника при предъявлении обвинения и последующем допросе обвиняемого. Следует акцентировать внимание на том, что высший судебный орган отдельно дал оценку факту нахождения защитника по назначению в месте производства процессуальных действий и в своих выводах основывался на юридической составляющей этого события. Нахождение незаконно назначенного и законно устранившегося защитника в месте проведения процессуального действия и несовершение им юридически значимых действий, свидетельствующих о реальном оказании юридической помощи обвиняемому, не может рассматриваться как обеспечение права на защиту. Представляется, что сформированную Верховным Судом позицию следует активно использовать и развивать в адвокатской деятельности», – считает Евгений Рубинштейн.
Комментарии экспертов «АГ»
Адвокат АП г. Москвы Антон Комаров отметил, что данное кассационное определение подтверждает установленный ст. 16 УПК принцип обеспечения права на защиту подозреваемого и обвиняемого. «Как известно, знание закона заключается не в том, чтобы помнить его слова, а в том, чтобы постигать его смысл. Смысл постигнут», – добавил он.
Как заметил адвокат, Верховный Суд в очередной раз указал на эффективность работы адвокатов, которые на постоянной основе борются с обвинительным уклоном не только на стадии предварительного следствия, но и в судах. «Заслуживают внимания действия адвокатов по соглашению, которые приняли меры для обжалования в судебном порядке незаконного постановления об их отводе. Постановление Таганского суда г. Москвы сыграло важную роль в принятии решения Верховным Судом. Кроме того, адвокаты по назначению также поступили профессионально, в соответствии с Рекомендациями Совета ФПА об обеспечении непрерывности защиты по назначению, отказавшись от участия в проведении незаконных следственных действий», – считает он.
«Большое недоумение вызывает то, каким образом нижестоящие суды допустили такие простые, но в то же время существенные нарушения требований закона. Ответ очевиден: речь снова об обвинительном уклоне судебной системы. Естественно, когда на одной чаше весов большое дело, существенный размер ущерба, подсудимый под стражей, дело рассматривается длительное время, имеются некие доказательства виновности, а на другой чаше весов незаконные следственные действия на стадии предварительного следствия, суд отдаст предпочтение виновности, списывая незначительные нарушения на то, что они не влияют на существо обвинения», – рассуждает Антон Комаров.
По мнению адвоката АП Ленинградской области Ростислава Зимина, позиция ВС по данному уголовному делу достаточно противоречива, хотя, безусловно, имеет очень важное практическое значение. С одной стороны, отметил он, ВС действительно устранил существенные нарушения процессуальных прав осужденного, при этом обратив внимание нижестоящих судов на необходимость точного соблюдения прав и свобод лиц, подвергаемых уголовному преследованию и исключению формального подхода к реализации положений ст. 47, 215 и 217 УПК на всех стадиях уголовного судопроизводства. При этом, вынося указанное определение, Судебная коллегия фактически указала на то, что органы предварительного следствия, а затем и суды игнорируют гарантированные Конституцией и УПК права лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, что является скорее обыденной практикой, чем редким случаем.
«С другой стороны, ВС, к удивлению, не нашел оснований для вынесения в отношении судей, рассмотревших данное дело по первой и апелляционной инстанции, частных постановлений, как просил Уполномоченный по правам человека. Безусловно, не может не вызывать удивление то, что при констатации ВС грубых нарушений фундаментальных прав человека, допущенных правоприменителями на досудебной, а затем и судебной стадии уголовного судопроизводства, ВС не указал на это нижестоящим судьям», – добавил Ростислав Зимин.
Указанные нарушения в силу ст. 401.15 УПК должны были быть выявлены и устранены судьями кассационного суда, основная задача которых и заключается в выявлении и устранении существенных нарушений УПК. Вынесение частных постановлений в адрес судей, рассмотревших данное уголовное дело, в полной мере соответствовало бы реализации положений п. 2 ч. 1 ст. 6 УПК. Адвокат отметил, что и в отношении Генеральной прокуратуры, представитель которой поддержал законность решений нижестоящих судов, также следовало вынести частное постановление, что способствовало бы укреплению законности. «Вынесение указанного определения было обусловлено не столько стремлением ВС к обеспечению прав и свобод лиц, подвергаемых уголовному преследованию, сколько необходимостью объективного рассмотрения ходатайства Уполномоченного по правам человека, который крайне редко выходит с аналогичными ходатайствами в высшую судебную инстанцию», – полагает Ростислав Зимин.
Марина Нагорная
Команда:
Статья оказалась полезной? Поделиться в
